Анатолий Белкин: «Человек отменяется»

В вечную историю о докторе Джекиле и мистере Хайде каждый новый рассказчик стремится внести что-то своё. Рецепт, по сути, прост: перенести действие к себе, осовременить, освежить лексику, – вот только влить новое вино в старые мехи удаётся-то не всем. Впрочем, здесь напиток получился довольно занятный.

Итак, вот Семён Химушкин – маленький, недобрый человечек (не Макар Девушкин, хотя параллель понятна), мелкая сошка, живущая сдачей своей комнатушки внаём, и при этом философ-мизантроп, и совсем не мелкий – может, и похлеще Ницше. И он же, в другой своей ипостаси – ухарь-купец, миллионщик Иван Гусятников, по прихоти своей швыряющий на ветер состояния; однако в не меньшей степени одержимый идеей ничтожности рода человеческого и придумывающий изощренные эксперименты для ее подтверждения, вплоть до построения особой деревни ("потёмкинской"?) и заселения ее избранными двуногими подопытными кроликами. 

Диоген, помнится, человека искал с фонарём – здесь налицо обратная попытка. Отменяется человек или все-таки не совсем – это придется додумать читателю, но подумать, право, есть над чем. 

Тем более, что в увесистом томике нашлось место еще и для по-маяковски хлесткой пьесы "Стол" – о пылкой и нежной любви чиновного начальника к своему письменному столу. Не удивлюсь, если найдутся желающие ее и поставить.

Анатолий Белкин, «Комсомольская правда» 3 октября